Я, по обыкновению своему, прекрасна.
В городе давно не было так тихо днем. Кофейня на углу с милыми пухлыми ангелами подсчитывала убытки. Не продавали цветы на главной площади и воздушные шарики редко появлялись у прохожих.
Виной тому стала птица. Неизвестно откуда и непонятно чем вызванная, она нарушила привычный уклад города. Кто-то говорил, что её привел запах булочек с корицей, кто-то - ветер восточный никогда не приносит покой, а лишь холод и всякую дрянь. Сколько бы не было догадок, но каждый знал, что птица не улетит.
Уже существовали негласные правила: перемещаться только вдоль строений, не выходить на открытую поверхность, как только слышишь шум деревьев - прячься. Ночь стала безопасней дня, ибо птица ночью не охотилась.
Маррибет возвращалась домой из магазина, чтобы не говорили о птице, но отказываться от шоколада она не намеревалась. Подозрительно зашелестели листья девушка ускорила шаг. Оставался буквально квартал, как над головой мелькнуло белое брюхо. Что-то среднее между огромным безобразным пеликаном и доисторическим ящером.
Только вот птица не ела никого, она просто выпивала радость, краски и желание жить. Исчезал цвет в одежде, в мыслях, в идеях - сплошная серость.
Думать было некогда, Маррибет забежала в подъезд.
читать дальше
Виной тому стала птица. Неизвестно откуда и непонятно чем вызванная, она нарушила привычный уклад города. Кто-то говорил, что её привел запах булочек с корицей, кто-то - ветер восточный никогда не приносит покой, а лишь холод и всякую дрянь. Сколько бы не было догадок, но каждый знал, что птица не улетит.
Уже существовали негласные правила: перемещаться только вдоль строений, не выходить на открытую поверхность, как только слышишь шум деревьев - прячься. Ночь стала безопасней дня, ибо птица ночью не охотилась.
Маррибет возвращалась домой из магазина, чтобы не говорили о птице, но отказываться от шоколада она не намеревалась. Подозрительно зашелестели листья девушка ускорила шаг. Оставался буквально квартал, как над головой мелькнуло белое брюхо. Что-то среднее между огромным безобразным пеликаном и доисторическим ящером.
Только вот птица не ела никого, она просто выпивала радость, краски и желание жить. Исчезал цвет в одежде, в мыслях, в идеях - сплошная серость.
Думать было некогда, Маррибет забежала в подъезд.
читать дальше